Рус Четвертый - Этруск - Страница 49

Все несуразности чувств, мыслей о Гелинии нашли логичное объяснение. Только… это так не похоже на страсть к Грации или любовь к Джульетте. Это чувство… спокойное, что ли. Да любовь ли это? Не понятно. Но сказал и не устыдился обмана.

Девушка засмеялась и, весело крича, закружилась в танце:

— А я вот нет!.. Или не знаю. Сама не поняла. А может да! Не знаю, но как мне хорошо от одного слова! Люблю… Люблю… — еще долго кружилась и повторяла единственное слово. Вдруг остановилась и посмотрела на улыбающегося Руса, — жаль, но это только сон, очень жаль…

— А ты постарайся его не забыть, Гелиния. Мне пора, — с этими словами он вышел из сна девушки и совсем из транса. Не заметил, как улыбаясь, уснул. Ему ничего не снилось.

Гелиния проснулась в прекрасном настроении. «Спасибо, Величайшая, это был самый чудесный сон на свете!», — поблагодарила Богиню и неприятно кольнуло под ложечкой, — «ну почему, почему это лишь сон, Величайшая!», — и устыдилась роптания.

Ну и что, что хочется, чтобы сон оказался явью. Ей, дочери вождя не пристало роптать. И не пара он ей. Какой-то бастард, подумаешь! Но сердце не слушало разума, оно жаждало любви, любви того самого бастарда и жаждало давно, с того самого момента, когда Гелиния собственноручно открыла калитку на заднюю, мусорную улицу. Ни до, ни после она к ней не подходила.

Когда впервые заметила волнение от встреч с Русом и обратила внимание, что ждет этих встреч, то объяснила тот свой поступок простым любопытством:

«Тогда оттуда шли колебания Силы!», — объяснила и успокоилась.

Оказалось, дело не в колебаниях, дело в судьбе, которую плетет Клио. После сна с этим не поспоришь, он пророческий. И как всякий пророческий — многоплановый, неоднозначный, недосказанный. Чтобы развеять одну неоднозначность, дочь направилась к отцу. Теперь не страшно, он не хотел её смерти и по-прежнему любит.

— Отец, надо поговорить с глазу на глаз, — твердо заявила девушка.

Вождь невозмутимо кивнул, и многочисленная свита покинула шатер.

— Меня хотели убить телохранители, — ждала его реакции, но её не последовало, отец угрюмо молчал.

— Папа! Ты меня слышишь!? — горячо воскликнула она, — меня хотели убить охранники!!! Но они не те, папа, — с досадой уточнила Гелиния, догадавшись о причинах хмурости родителя.

— Что значит «не те»? — удивился отец, — объяснись, дочь.

— Ты же высылал мне охрану в путь, когда я ехала из Альдинополя, правда?

— В чем дело, — еще больше заинтересовался Пиренгул, — разумеется, в дорогу, я же переживал за тебя!

— Так вот, папа, я встретила их только в воротах Эолгула! — торжественно объявила Гелиния.

— То есть как! — сказать, что вождь был поражен — ничего не сказать.

— Вот так. Назвались Охтагулом и Охтаханом из рода Халкидов, — отец согласно кивнул, — но это были не они, я уверена! Я, дура, запретила им подходить к амулету связи и они послушались! И конюха Ратгула убили, я уверена, они! Он один сопровождал меня в пути.

— Все, дочь, достаточно, я понял, — остановил её жестом руки и застыл в глубоком трансе. Повеяло мощными колебаниями Силы Пирения и, спустя статер, отец «вернулся».

— Гелингин, я только что остановил истребление рода Халкидов. Их кровь навечно останется на моих руках, а брызги достались и тебе. Помни об этом, — закончил, грустно закрыв глаза, — хвала Пирению, за два дня погибло не так много… честных сарматов.

— Но зачем!?

Вождь подобрался, жестко посмотрел на дочь:

— А затем, что ты не рассказала все сразу и я узнал о нападении на тебя моих телохранителей от своих глаз в Эолгуле. К сожаленью, среди них нет ни одного мага, никто не мог оценить их астральные тела. Если они не побоялись уйти к Тартару, не испугались Забвения Предков, значит, исполняли волю рода.

— Я… я испугалась, папа! Это были твои люди, я только сегодня ночью поняла ошибку! А ты! Как ты меня встретил, вспомни!

— А как я должен был встретить дочь, которая против моей воли собиралась замуж! Почему ты не рассказа об угрозах Асмана, о попытке убийства, почему!? Я все узнаю не от тебя!

— Папа! — Гелиния не выдержала и со слезами бросилась отцу на грудь. Он вздрогнул, растерянно раскинул руки… и обнял любимое чадо.

— Папа, папочка, прости меня! — бормотала сквозь слезы, — я такая дура…

— Ну, что ты дочь, — нежно отвечал отец, — я любил и люблю тебя, не плач. Дура ты, конечно, дурочка… а кто тебе этот Рус, из-за которого ты чуть не вышла замуж за, прости Пирений, ишачьего сына?

— Как кто? Он спас меня от самого настоящего убийцы из гильдии! Я не могла позволить, чтобы его казнили из-за моего… упрямства, — долго подбирала слово и нашла неудачное, — ну… я буду жить как прежде, а он не будет жить совсем. Лучше замуж за ненавистного, но он останется жить. Это справедливо.

— Только справедливо? — хитро прищурившись, переспросил вождь.

— Не знаю, папа. Наверное…

— А ты знаешь, что о нем рассказали его слуги? Отношения у них на вилле очень странные. Будто все хозяева выросли вместе, а меж тем Рус он же Чик он же Русчик вообще неизвестно откуда и по возрасту они никак не могли играть вместе в детские игры. К тому же Рус всего лишь ученик Хранящих, а убрал полноценного мага-Текущего и после мага-Ищущего, и Звездная тропа открылась из блокированного места, и его друг Текущий теперь здоров. Целители смеются над ним, с такой пустяковой раной и ученик Текущих должен справляться самостоятельно, а его же Рус к Целителю зачем-то таскал. Он, видите ли, умирал…

— Ну и что, папа! Это же Рус!